-Хмм, - кивнул Хева, который абсолютно был не согласен с высказыванием Тило на тему "с остальным мы как-нибудь разберемся". Он придумал массу вариантов, в которых Ханф околдовали, зачаровали, охмурили, опоили или внушили что-то мерзкое, и по-прежнему продолжал мысленно паниковать, хотя внешне это отразилось только на нетрезвости - она пропала, -  и на настроении - оно испортилось. Но ни то, ни другое не могло вызвать особых подозрений, так как Хева медленно пьянел и быстро трезвел, а настроение у него по жизни было плохое, кроме, конечно, моментов, когда он был укурен, сильно пьян или находился под воздействием Чудо-порошка или корешков-стимуляторов.
К тому же очень хотелось курить. Зверски. Хева буквально чувствовал, как его нервная система каждой своей клеточкой умоляет вора о пощаде - всего об одной сигаретке, можно даже не до конца, пару затяжек...
Вор нервно икнул, пытаясь нашарить сигарету там, где он их раньше носил, но тут неожиданно удивленно нахмурился, наклонился под стол и вылез из-под него, держа в пальцах хвост небольшой черной крысы. Сама крыса возмущенно изгибалась и пыталась освободиться или укусить Дня за руку, но тот держал ее с редкостным мастерством: крыса вору - друг, собеседник и обед. 
-Какой милашка! - умилился Хева, освобождая место на столе и водружая на него крысу, не особо заботясь о мнении собутыльников. Это был довольно-таки молодой черный крыс с белым брюхом, не очень длинным хвостом и не слишком грязной для грызуна шкурой. Чтобы крыс не сбежал, Хева продолжал держать его пальцем за хвост, а другой рукой предложил животному кусочек сыра из салата. Крыс мгновенно перестал вырываться, и, оставшись стоять на задних лапках, взял в передние угощение. Тут бы ему полагалось перехватить сыр в зубы и убежать, но он, очевидно, чувствовал в Хеве каку-то родственную душу, потому что принялся за трапезу прямо на месте. День дернул губами и погладил холку нового знакомого.

-Воистину, ты, Тило, еще не заслужил, чтобы в честь тебя называли таких чудесных животных! - вяло усмехнулся Хева, попутно освобождая в сумке один из карманов - надо же где-то скотинку носить... - Стрихнин - это как-то слишком уж символично, а Нат - имя скорее для белки, крысы не слишком уж любят орехи... Я думаю, что лучше назвать его... Ммм... Как-нибудь... Ну вот, например, шум - Гритерий?.. - а что? Хева действительно считал, что это вполне подходящее имя для крысы... Не смотря на то, что Гритерио - это шум голосов, а не шорохи, которые производят обычно крысы...
Хева посмотрел в свой пустой стакан, но доливать еще себе не стал. Он вообще уже начал подумывать, что они, пожалуй, задержались в этой таверне... Пора бы и честь знать.
И вот тут... Тут он ощутил родное чувство, будто в его голове есть еще кто-то, кроме него самого. Так весгда случалось, когда он был укурен или нюхал Чудо-порошок. А еще - когда Гильдия выходила с ним на связь. Так что он не стал восклицать "Я сошел с ума!", а вместо этого как можно спокойнее встал, и сообщив собутыльникам, что ему "надо в туалет", направился на улицу, где собственно, находилось упомянутая пристройка.  Правда, до пристройки он не дошел, а вместо этого по карнизам забрался на крышу и только после соизволил ответить голосу в голове.
//беседа в Финваре//

...Мыслей в голове после разговора как-то не стало. Ни грустных, ни веселых, вообще никаких. Точно так же, как и настроение - оно стало никаким. Отсутствующим. Снова взъерошив волосы и тут же попытавшись их наоборот пригладить, Хева спустился вниз и пошел назад в таверну. Разговаривать с кем-то, и уж тем более возвращаться за стол ему не хотелось, так что он прошел в их Тило комнату, стараясь не попадаться собутыльникам на глаза, но и не особенно скрываясь. По дороге он приметил в сумке одного человека коробочку с Чудо-порошком и понял, что это как раз то, что нужно... Лучшее средство, чтобы забыть о том, что тебя бросила любимая женщина! Так что коробочку он прихватил с собой в комнату. Дойдя до места назначения, вор тщательно запер дверь и сполз по ней на пол. Коробочку он положил перед собой. Некоторое время он просто пялился на нее, после чего открыл, щедро отсыпал на крышечку порошка - заниматься отмерением дозы сейчас как-то не было желания, - и вдохнул наркотик.
Тот, как обычно, подействовал сразу, и Хева - веселый и счастливый, - оказался на бесконечном поле, на котором цвели самые разные цветы, самых разных расцветок. Но все это как-то неожиданно поблекло, цветы превратились в неловкие мазки краской и начали сливаться в большое черное пятно, в огромный черный океан. И, утопая в этом океане, Хева каким-то краем мозга успел сообразить, что дозу все-таки стоило отмерить, а не хапать вот так...
"Ну, зато очень своевременная смерть!"- радостно подумал он и окончательно погрузился в океан.

Отредактировано Хева (2008-02-08 01:28:46)

-Ы-ы-ы-ы! - сообщил Хева, когда уже был в состоянии хоть что-нибудь сообщить и сфокусировался на прокуроре. - Черт... ты меня спас! И я тебе должен! - вяло возмутился он, но потом решил, что раз уж его спасли, то ему надо беречь силы и не злиться без особо веской причины, и уныло сполз-таки в воду, тут же, правда, вынырнув. Знобило, в глазах двоилось, тело стало каким-то деревянным, и Хеве тут же вспомнились куклы-марионетки. - Привет тебе от Ханф! - сказал вор, пытаясь вылезти из бочки - получалось не очень хорошо. - Только она тебя не помнит... И вообще ничего не помнит, - просветил Хева шурина и перевалился через край бочки.

-Нет, вообще-то я умирать не планировал... - поморщился Хева, осторожно трогая голову в особо болящих местах, словно пытаясь там обнаружить причину боли. А причины были  такие приземленные - наркотики и похмелье... - Я планировал взять Сана, поселиться с ним где-нибудь в районе театра, и работать в этом театре. Но идея неплохая, надо над ней подумать...- вяло пошутил вор, подымаясь с  пола, чуть придерживаясь за стенку. - Очень хочу курить, у тебя нету?.. - риторически спрсил Хева, стопроцентно знавший, что на этот вопрос Тило только презрительно скривит губы.

-Ну... вообще-то я уже не очень женат. Точнее, только официально женат, - вымученно улыбнулся Хева, решив, что мыться ему не очень надо - он и так мокрый и вообще, а вот зубы почистить действительно не повредит, так что он насыпал в рот зубного порошка и принялся старательно растирать его по зубам щеткой, продолжая при этом кое-как беседовать с Тило, - Она повшла шпашать Шана - это мой шын, а потом шпоткнулашь и упала, - Хева сплюнул, и на какое-то время заткнулся, полоща рот, - и все забыла. - добавил он, вытирая голову и лицо полотенцем.

-Ну, понимаешь, Ханф забыла действительно ВСЕ. И то, что она меня когда-то за что-то любила - тоже. А теперь я ее как муж не устраиваю, она полностью поддерживает твою точку зрения о том, что будучи моей женой и терпя все мои измены она себя унижает. А она себя больше унижать не хочет и поэтому со мной разводиться, - как-то истерично-радостно поведал вор, который пребывал в поисках тонизирующих корешков в своей сумке. И втайне надеясь все-таки найти там завалившуюся сигаретку... - Такие дела... Так что знаешь, я наверное не поеду с тобой за живой водой... Просто... Мне это не нужно. А спрятаться от своих "друзей" я и один смогу. Даже лучше получится... Отсижусь и вернусь в Нокму... Я вроде как пообещал, что вернусь... Да и надоело мне, честно говоря, профессионально воровством заниматься... Я хочу на большую сцену! - заявил он, сделав широкий жест, словно показывая Тило эту сцену.

Хева набрал полный рот воздуха, собираясь как-то мотивировать свою слабовольность, но нахмурился и вместо этого сказал:
-Надо покурить!- и сорвался с места.
Жителей соседней комнаты ожидал маленький шок - жуткий, полностью мокрый мужик, от которого несет невероятной смесью перегара и мяты, требующий поскорее дать ему сигарету. Зато дали быстро и Хева, уже с сигаретой в зубах, совсем скоро вернулся назад к Тило. Теперь он снова рылся в сумке, пытаясь найти запал.
-Ну, понимаешь... - начал он, все еще остервенело выпотрашивая так заботливо уложенную женой сумку. - У меня мысли в голове были какие-то странные. Ну в смысле, я как-то подумал, что ей, наверное, без меня и правда лучше жить будет... Но детей я и не думал забывать! Ты что, у меня же кроме детей больше никого и не останется-то... Ну... можно ведь дружить с ней, наверное?.. - Хева поднял глаза и неувернно посмотрел на Тило, словно ожидая, что он сейчас опровергнет возможность дружбы. - К тому же ты сам вообще все время хотел, чтобы она меня бросила!

Хева хмуро посмотрел на шурина, но неожиданно послушно отложил так и не запаленную сигарету.
-И что мне теперь делать? - спросил он, продолжая в упор смотреть на Тило. В самом деле, что? у не идти же, в самом деле с Тило за водой?! Тот даже тогда брать его не хотел с собой, когда у него было желание и смысл, а теперь-то уж чего? Один бы он наверянка лучше справился... И отбиваться от Хевиных неприятелей не пришлось бы.
Но вор на самом деле по большей части спрашивал в отношении Ханф. Что ему с ней теперь делать? Ну не бросали его еще вот так. Тот раз, из-за смерти ребенка не считается, потому что... да она и сама не верила в то, что бросит его! А теперь вот вообще не понятно...

Хева хотел было что-то сказать, но передумал и только с ненавистью посмотрел на шурина, перед тем как сползти на пол и, пыхтя и постанывая, начать выполнение задания. Да и плевать на то, что он только что чуть не сдох, его мучит ужасающее похмелье и адский откат. И спать критически охота! И пить. Адски...
"Ну и зачем все это?! Вот зачем так мучиться?! И почему я вообще слушаюсь этого козла?!" - все же успевал думать он в перерывах между отжиманиями.
-Все бабы суки, а ты - скотина! - искренне, с очень большим чувством сообщил Хева, закончив упраженение и удобно расположившись на полу. - Ну вода-то у тебя есть?..

Хева кое-как приподнялся, опираясь на локоть, взял кувшин и принялся шумно пить воду, большими глотками. Потом поставил кувшин на пол и со стоном опустился рядом.
-Лучше бы я был бабой. Вышел бы замуж, нарожал бы детей и был бы полной дурой... Или, скорее, с моим детством и природной удачливостью, стал бы шлюхой в борделе... Но и это было бы не плохо - никто бы меня ни за что не судил. Шлюха, что с нее взять... - мечтательно говорил Хева, подумав, что когда он был маленьким, за ним как раз-таки никто не ухаживал... -  Тило, а ты ведь никогда не слышал, как я играю на гитаре?.. Ну в смысле, не пою, а только играю на гитаре, на простой, адекватной?.. Слушай, слушай, а давай я тебе сыграю! - загорелся вор. Вообще, это было вполне закономерно, что ему хотелось играть на гитаре - это его всегда как-то... Ободряло и помогало смириться с тупостью внешнего мира. Вот и сейчас - ему было плохо, а гитара, она... Она все поймет... Она одна, кто все понимает... А больше его никто не любит.
Хева как-то подозрительно всхлипнул и уставился на Тило в ожидании согласия или отказа.

Хева решил проигнорировать некоторую неуловимую дрожь улыбки, говорящую о том, как прокурору хочется ржать и, неожиданно бодро сев, огляделся в поисках своей гитары, чуть приподнялся и подтянул к себе футляр. В груди что-то неприятно дрогнуло - футляр этот Ханф подарила. День вздохнул-фыркнул, дрогнув ноздрями и извлек инструмент. Облизав совершенно пересохшие губы, он ласково прижал гитару к себе и третью струну дернул с какой-то особой нежностью. Вообще Хева обычно не испытывал нежности к гитаре. У него с нежностью вообще было напряженно и испытывать он ее начал только вот последнее время, и то - вот все как-то к жене и детям. С гитарой же у него было просто полное взаимопонимание и взаимное... кхм... жаление?.. как-то так. Причем, казалось бы, чего гитару жалеть-то? А вот поди ж ты...
День подкрутил колки, сделав звучание гитары классическим, прикрыл глаза и начал играть. Смотреть на струны ему было совершенно не нужно - он прекрасно знал свой инструмент и композицию играл очень знакомую. Композиция была очень... надрывной, но совершенно не грустной, скорее хм... волевой и упрямой. И сильной.
Хева то касался струн самыми кончиками, что они едва звучали, а то дергал сильно, даже в какой-то степени жестоко.
Мелодия была очень сложной в исполнении, и в ней было много усложнений лично от Хевы. Многие люди наверняка даже и не представляли себе, что на гитаре можно издавать такие звуки, да и вообще - так играть. В том смысле - так технически неправильно, но при этом - так хорошо.
До конца композиции было еще довольно долго, когда Хева услышал подозрительно нервный звук, который издала третья струна. Он сразу сообразил, что сейчас будет, но среагировать не успел, и струна лопнула хлестнув его по руке. Правда, повезло, и она ударила его уже с чуть ослабевшей силой, оставив только ярко-ярко красную полосу.
Хева зло всхрипнул - жалко было гитару, а запасных струн у него с собой не было... Но, видно, это была судьба, потому что именно лопнувшая струна заставила Хеву принять хоть какое-то решение по поводу Ханф. Очень по-хевовски правильное и категоричное.
-Тило, я все решил, - твердо сказал Хева, отматывая обрывки струны. - Я не дам Ханф развод. Вот ни за что. Могу даже обет какой-нибудь магический принять. Так что ей теперь останется либо смириться со мной, либо убить меня. О, я мечтал бы, чтобы она меня убила! Лицом к лицу, глаза в глаза, какая смерть! - патетично, с улыбкой воскликнул вор - у него появился какой-то курс, направление в действиях, и ему стало намного легче. - Я ей обещал что не брошу, обещал? Вот и хрен! - гордо добавил Хева. - Не отвяжется теперь! Вот я... выучусь у тебя сражаться мечом, посвящусь в рыцари и пойду совершать подвиги во имя прекрасной дамы и мира во всем мире. Перебью всех драконов - она у меня не будет знать, куда девать эти дурнопахнущие головы, насочиняю песен - она будет умолять меня дать ей выспаться ночью, завалю цветами, украшениями, сладким и памятными сувенирами - она будет складывать их поверх голов, в четвертый слой; и уж чего-нибудь точно добьюсь! Либо ее любви, либо своей смерти, что в сущности, одинаково чудесно! Но только обязательно чтобы она меня сама убила, по-другому я не согласен! - выговорился Хева и неосторожно вскочил на ноги в порыве чувств - видно, собрался уже прямо сейчас бежать истреблять драконов, но пошатнулся и упал-уселся на к месту подвернувшуюся кровать. - Вот сходим за водой, вернемся, и я сразу начну. Но сначала - посплю... часик... устал я чего-то... - заявил Хева и с совершенным блаженством на лице уронил голову на подушку, ногами так и оставшись стоять на полу.

-Не порти момент, Тило, - слезно попросил Хева, прикидывая, что, поскольку больше у его жены нету сдерживающих факторов, с князем она уже наверняка не только подружилась... - Мне и так плохо...- выдохнул вор. - Мог бы и это... Поддержать, там... утешить, раз ты такой добрый и благородный... А так я... У меня же нету никакой цели, никакого смысла, родных нету, друзей, я вообще какой-то как нездешний в этом мире. Черт, я же сопьюсь, если уйду от нее! Я так боюсь сдохнуть под забором, ты бы знал...- День икнул, закрыл глаза и мгновенно провалился в сон, который, вне всякого сомнения был просто необходим. Для спасения Тило от потока соплей, льющихся из щелей расклеившегося, но уже чуть собравшегося Хевы. Чуть.