Хева, уже занявшийся приготовлением овсянки, которую многомудрый князь до этого не спрятал назад в шкаф, а так и оставил на столе, обернулся и странно посмотрел на Ханф. На самом деле он пытался понять, был ли это риторический вопрос, или при ударе головой краткосрочная память тоже пострадала. Убедившись по выражению лица жены, что она все же не забыла кто он такой, вор снова занялся овсянкой.
-Я, - сказал он с едва заметной улыбкой, - Хева Хоффнар, собственной персоной. Сволочь, подонок и негодяй, энергетический вампир и мазохист, выдающийся музыкант и актер, незаурядный фокусник, - на этом моменте День, обернувшись снова, извлек откуда-то из воздуха кукри Ханф, украденный в момент случайного соприкосновения в коридоре, - и один из лучших воров континента в отставке, - Хева снова отвернулся и не глядя метнул кукри так, чтобы клинок воткнулся в стол перед женой. Прежняя Ханф непременно бы фыркнула в ответ на это свое вечное «позер!»
- В данный момент работаю в музыкальном театре, исполняю роли, которые мне так подходят – подонков, сволочей и негодяев. Кроме того, я, сладкая, твой неверный супруг, отец троих наших детей, весьма ненавидим твоим братом и призираем твоей бабушкой. Однако, - продолжил вор, помешивая кашу, - я почти уверен, что это не тот вопрос, который тебе следовало бы задать. Гораздо интереснее, как все это началось, - сказал он и положил рядом с кукри свой рисунок, на котором была нарисована танцующая с клинками Ханф в окружении безликих зрителей. Он нарисовал этот рисунок после того, как они вернулись с задания. День хотел еще взять его с собой, но в суете забыл, и рисунок так и остался здесь.
-Рассказать?.. – и, не давая ей и слова вставить, принялся рассказывать. Он делал это специально, потому что очень боялся каждого слова Ханф. Ведь каждое из них могло положить всему этому окончательный и бесповоротный конец.
-Все началось, когда я был молод, укурен и необычайно обаятелен. Я сидел здесь, в Нокме, в таверне, и был, как почти всегда в то время, под Чудо-порошком. Ты же по счастливой случайности именно в тот день решила проявить свой бунтарский нрав и сбежала из дома. А стражники тебя ловили. Не знаю, что именно побудило тебя спрятаться именно за мной, но ты это сделала, и будь я в тот момент немного более адекватен, меня бы это, конечно, необычайно порадовало. А так меня порадовал только факт, что ты своим вмешательством в мое личное пространство разогнала атакующих меня розовых слонов. Когда ты убедилась, что никто тебя пока больше не ловит, ты села напротив и принялась беззастенчиво со мной заигрывать. Я, конечно, не поддавался и предложил тебе лучше сыграть в карты. Я не сомневался, что выиграю, ведь я мастер карточной игры. Я был так уверен, что даже поставил на кон аж целых три золотых монеты, которых у меня, разумеется, не было. Но откуда же я мог знать, что бывают люди с таким категорическим, невероятным везением, что несмотря на все мое мастерство, - тут Хева выложил огромную порцию каши на тарелку, добавил в нее немного меда и сел за стол, подмигнув жене, - несмотря на это, ты победила. Но ты не успела даже попробовать стребовать с меня деньги, потому что именно в этот момент тугодумы-стражнички догадались заглянуть в таверну, и что они там увидели?.. Маэстро Дня, собственной персоной. В обычное время мне яйца выеденного не стоило бы сбежать от них, но, как я уже упоминал, я был весьма унаркоманен, и к тому же, простужен, а потому соображал плохо, и меня словили. Один из твоих премилых кузенов уже собирался меня вешать, но в тот самый момент, когда я почти уже было освободился от веревок, тебе вдруг пришла в голову замечательная идея спасти одного из самых разыскиваемых преступников Адрии. Я до сих пор так и не понял, почему ты это сделала, но в конечном итоге я оказался свободен и женат, а ты – отвергнута семьей (но это, конечно, временно и показательно), без денег и замужем за таким вот милашкой как я. Конечно, до тебя дошло, что ты натворила, и сей факт тебя необычайно огорчил. Но я проявил небывалое благодушие (конечно никак не связанное с тем, что ты была молодой симпатичной девушкой) и взял тебя под свое мужественное крыло, - фраза звучала как-то странно и Хева на секунду задумался, глубокомысленно сглотнув скользкую кашу, - Вот так и начался одиннадцатилетний срок нашего брака. Несколько дней мы жили с тобой в таверне, и это было чудесно, но, пойми меня правильно, мне было всего двадцать лет, и я был совершенно не готов к каким бы то ни было серьезным отношениям. К тому же на тот момент я не любил тебя. Серьезно, я знал тебя всего-то несколько дней, для меня это маловатый срок, чтобы кого-то полюбить. Я изменил тебе, ты засекла меня, мы поссорились и после этого я не видел тебя что-то около девяти месяцев. Я говорю о времени с такой уверенностью, потому что когда я по удивительной случайности встретил тебя в следующий раз, ты как раз собралась рожать. Все это меня настолько поразило, - вор округлил глаза, словно показывая, насколько, - что несмотря на то, что все твое семейство хотело меня убить, я остался с тобой, устроился работать в театр и целый год был вполне себе счастлив, но все же я не любил тебя. Нет, скорее ты была мне другом, ценным товарищем, который к тому же очень хорош в постели и более того, является матерью моей дочери. Я все еще был молодым уличным авантюристом, с маниакальной алчностью ко всему в придачу. Поэтому постепенно я впал в депрессию, а в один прекрасный вечер просто не вернулся домой. Ушел в театр, а после репетиции не вернулся. Ну, то есть вернулся, где-то через неделю. Мне стало жаль тебя и стало стыдно, и я решил снова заявить о себе. Но на утро я снова ушел. Вот так мы и жили. Я приходил, оставался минимум на ночь – максимум на пару недель, и снова пропадал. Не знаю, как ты это терпела, - вор усмехнулся. – Но в последние пару лет все стало меняться. Я устал. Я стал чаще приходить и постепенно в моей голове созрела мысль, что надо кончать со всем этим и вернуться окончательно – к тебе и в театр. Но каждый раз я говорил себе «вот только последнее дело, чтобы было на что жить», и откладывал свой план снова и снова. Полностью эта мысль оформилась и закрепилась в этом году. Зимой меня словили в очередной раз, в Ломиэле. Судья решил, что повесить меня – это слишком гуманно, тем более что мне всегда с такой лёгкостью удавалось бежать с эшафота, - Хева уже давно доел и сейчас просто вертел ложку в пальцах, гладя куда-то в стену – вспоминать свой зимний провал было не так-то просто. – И он отправил меня на каменоломни. Я работал там всю неделю, а вечером воскресенья меня вели в пыточные камеры и наказывали меня там за все мои злодеяния. Не столько за воровство, сколько за то, что я работал тогда на нашего Князя, честь ему и хвала, и долгих лет жизни, - Хеву передернуло, - Я проработал там три месяца. В конце весны мне удалось бежать – они всегда работали по двое, сменяя друг друга, потому что я энергетический вампир, и когда кто-то причиняет мне боль, я высасываю из него энергию, непроизвольно. Хотя бывают и исключения конечно, - вор имел в виду узорный шрам на заднице. Правда, потом он сообразил, что Ханф наверняка о нем не помнит, - Но опустошить обоих мне не удавалось. В тот день, я не знаю почему, но я смог выпить их обоих. Мне было очень плохо, нельзя пить столько энергии. К тому же я физическое мое состояние тоже было чуть лучше, чем у трупа – меня редко кормили, работа была довольно тяжелой, да и воскресные посиделки в пыточных тоже не способствовали хорошему самочувствию. Мне бы никогда не удалось бежать оттуда, если бы я не знал, что этажом выше живет маг. Я добрался туда и, воспользовавшись оружием из пыточных и фактором внезапности, убил мага и украл у него телепорт, с помощью которого перенесся прямо вот сюда, к воротам твоего дома. Вот тогда я больше всего оценил все плюсы того, что у тебя есть верная любящая жена, которая готова вытащить тебя с того света. И тогда я уже твердо решил, что завершу свои дела, выполню последнее крупное задание и осяду, уже навсегда. И вот так получилось, что на последнее задание ты пошла со мной, - вор улыбнулся, - и мы с блеском выполнили его, проведя, к тому же, несколько незабываемых моментов в самых разнообразных местах. Мы даже рассвет встречали у моря, - Хева, конечно же, промолчал про то, что все это было на фоне траура по погибшему ребенку. Погибшему по его вине, кстати. – И вернулись домой. Я восстановился в театре и собирался брать у Тило уроки мечного искусства. Вот тут-то и случилась очередная мерзость – Гильдия воров прислала мне предупреждающий знак, черную бабочку. Это означало, что кто-то хочет меня убить на столько сильно, что не пожалеет ни средств, ни сил, ни вас с детьми. Так вы оказались у Эндорфа в замке, а я вместе с Тило – в путешествии, которое должно было помочь мне выяснить, кто же мой недоброжелатель и, по возможности, избавится от него. После того, как мы поговорили с тобой, ну, когда ты уже потеряла память, нас с Тило разлучили. Я оказался в Орфео, где меня нашел мой враг. После совсем непродолжительного боя маг сам себя погубил своим же заклинанием, а я каким-то до сих пор непонятным мне образом оказался в Нокме, в облике, который тебе так понравился, а дальше ты уже знаешь, - День еще раз улыбнулся и замолк.
