-Мне вообще все нравится сейчас... - "особенно то, что Тило там где-то с князем матерится, и что у них обоих нет жен. Вообще никаких". - после этих мыслей ему стало совсем хорошо, и он даже хихикнул, представив, какое лицо будет у Тило, когда он вернется и обнаружит тут такого порезанного на ремни шурина. А может, он не вернется? Надежда была очень слабой, но изрядно грела душу и кипятила и без того достигшую температуры кипения кровь. Вор воодушевился и нашел губами уже ухо жены, старательно пожевав хрящик без применения зубов.

-Оооххх, - выдохнул Хева, который уже даже был не против немного побыть загадочным "масисюнчиком", кто бы они был. Такая вот тафталогия.
Вор пошевелился под женой, пытаясь выгнуться так, чтобы снова доставать губами до какой-нибудь части жены. И все равно, в общем-то, какой... Но это грозило сменой позы, а вот этого ему совсеееем не хотелось. Он устал. У него был тяжелый день. И ночь. И день перед ночью... Устал, короче, сильно... А жена наверняка выспаться успела, отдохнуть - вот пускай ублажает его уставшее тело, которое почему-то вовсе не чувствовало себя уставшим. Но Ханф об этом никто не скажет...

-Ну это уж тебе решать, дорогая, - кое-как сказал Хева, чувствуя, что способность мыслить таки останется при нем. А вот способность внятно выражаться - явно пропадет в скором времени. И будет он только томно выдыхать "ооох" и вдыхать "ааах". - Я, понимаешл, во власти твоей темной фантазии... Что она выкинет, то со мной и будет... а я - хрупкий глубоко внутри и слабый снаружи... - напел он, старательно выговаривая букву "Р".

-Да-да, lichtkopf... - поспешно согласился Хева, обнимая жену, запустив пальцы в ее волосы, и прижимая к себе, поплотнее, понадежнее. - Сладкая, я же так долго не протяну. Нет-нет, устану притворятся усталым... А мне тааак хочется попритворяться... И чтоб меня в это время жалели... И любили... любили.. любили... - последнее слово у Хевы заело и он повторял его и повторял, пока не занял рот мочкой уха Ханф, так кстати оказавшейся как раз около губ.

-Троекратно!.. - подтвердил-напомнил Хева, закатывая глаза до той степени, когда кажется, что на них только два больших бельма. Нравилось ему глаза закатывать - тогда появлялось тако приятное напряжение глазных мышц, плавно переходящее в нудную их боль.
Как-то уместив руки на спине у жены (они почему-то стали казаться черезчур большими и совсем лишними), вор наконец-то за-ткнул-ся... Бывают и такие чудеса.

А Хева вот что то не утомлялся. Наверное, причина была в том, что он уже был уставший и терять ему было нечего. Организм его уже давно настолько привык к тому, что его постоянно насилуют (не всегда в прямом смысле), что защитные реакции в нем притупились или даже отключились совсем. И это совсем не хорошо. Вот сейчас ему хорошо, просто замечательно, но потом-то будет плохо. А вдруг - совсем плохо? А когда Тило вернется - он ведь будет злиться по этому поводу. Сильноо. Обзывать будет всякими словами.
"Ну и пусть" - философски решил Хева. Все равно его уже называли всякими словами столько раз, что еще один раз ничего не изменит.
Вор вернул зрачки на место, ощущая, что глаза жутко болят и почти отказываются видеть. Но это временно - он знал. А пока приходилось смотреть желто-розово-салатовые круги и жену. Вот кроме жены ясно не виделось почему-то ничего... Хотя это, можно сказать, наоборот создавало атмосферу, и Хева уже даже не сомневался, что это вот их чудесник на некоторое время в рай перенес. И не сомневался, что в раю нет ничего кроме желто-розово-салатовых кругов, его и Ханф.

Вот так это и происходит. Так и погибают Вселенные.  И сначала погибает рай - все круги сливаются в большую мягкую черную тучу, а потом разлетаются во все стороны мелкими-мелкими конфетти, которые забиваются в нос и проникают в самые легкие, и из-за этого дышится тяжело и хрипло. Так дышат люди с арбалетным болтом в груди. Или люди, у которых только что взорвалась Вселенная. Одно из двух, по звуку не различишь...
-Оххххххх, - издал Хева звук, который должен был быть трагичным и горестным, но получился неуместно счастливым.

-Ахххххха, - в тон ответил Хева, - лблю тбя, - подумав, добавил он, косясь на сумку Тило, которую он снял, когда загадывал желание и так пропал, оставив ее здесь. На счастье Ханф, потому что он сам прекрасно мог утолить жажду привычным ягодным шнапсом. Фляги с водой он не носил - она бы занимала только лишнее место, а сумке его и так не хватает постоянно. Хева старательно вытянул руку, потянулся и чуть-чуть подтянул кончиками пальцев сумку к себе, тут же ухватив ее за лямку, притянув совсем близко и наугад найдя в ней флягу с  водой. Ведь вряд ли Тило стал бы накладывать защитные заклинания на воду? Ну он и не стал, и вор торжественно ткнул в бок жене ледяную фляжку - видимо, с тем же простейшим бытовым охлаждающим заклинанием на ней.

Хева поймал губами капельки, ставшие солеными от пота жены и сделал скорбное лицо:
-Да. Признаюсь... Я еще и целую Вселен.. Хотя нет. Это ты ее уничтожила - Вселенную... Но я готов тебе это простить... - довольно улыбнулся Хева, неожиданно напомнив себе кота из старой сказки, и испугавшись - вот оно, дурное влияние жены! О уже и правда ассоциирует себя с котом! Скоро отрастит усы и хвост и будет ходить по дому, задрав его вверх и вопя серенады, которые, кроме него и Дефектины не будет понимать...

-Кто еще кого возбуждает, - черезчур ворчливо пробурчал Хева, глядя на грудь палец, который почти утыкался ему в нос. - Кто-то мне, между прочим, троекратно обещал, а сам сейчас уже и повторно не в силах... - прищурился он, отпивая из своей фляжки, с трудом приподняв голову - шея затекла. - Но ничего, я не обижаюсь... Я вообще не обидчивый....

Хева поднялся, слыша, как хрустит шея и позвоночник, подполз к жене и торжественное возложив руки ей на ягодицы, начал было облизывать шрам, но на полпути это занятие бросил и просто потерся об него носом. Хотел щекой, но вспомнил, что она уже жаловалась на его небритость, хотя он вроде не так уж давно и брился... Хотя...
-Во-первых, под озером, - поправил он, говоря прямо в ягодицу со шрамом, а потому глуховато, -  А во-вторых, такие моменты я не забываю! Вот. Есть три вещи, которые я не забываю - дорогу к чему-либо, звуки и такие вот моменты...

-Конечно, - сообщил Хева. - Но надо же поговорить перед этим? - хмыкнул он, разгибая спину и проводя языком по ее позвоночнику длинную линию. Длинную, но тонкую - самым кончиком. - В конце концов иначе просто не интересно! - дальше он, видимо, решил, что разговоров уже вполне достаточно и можно вполне переходить ко второму пункту плана. Хева снова проникал жену очень осторожно - очевидно, какие-то рефлексы выработались после того как его уронили головой об полку. Да и вообще, если ее насиловали именно в этой позе, значит, он должен быть максимально мягким, чтобы, так сказать не иметь ничего общего с теми мерзавцами, выглядеть на их фоне очень хорошо, а лучше вообще не вызывать с ними ассоциаций и воспоминаний о них. Так что ритм он выбрал неторопливый и плавный. А еще вдумчивый и глубокий, если к слову "ритм" эти прилагательные применимы.

Хеве тоже пришла снова в голову мысль, что чудесник их разъединит и вместо Ханф снова появится Тило. От этой мысли ему стало дурно (представил просто, опошлил...) и он принялся работать старательнее, желая поскорее с этим покончить. И вовсе не потому, что ему было не достаточно хорошо. Ему было очень хорошо. Но перспектива пугала.
Тут он поймал себя на том, что снова почесывает поясницу жены, как кошку и задался вопросом - откуда этот жест? Он никогда в жизни не гладил кошек - ни разу! Он обычно их старался обходить за километр... И на других животных приучится не мог - просто потому что животных не люблю, и они не вызывали у него желания их потискать-почесать. Вор дернул головой, отгоняя всяческие мысли и провел ладонью по спине Ханф, сглаживая капельки пота.
Сегодня ему везло на зрелищные позы. Причем противоположные, позволяющие внимательно разглядеть жену с обеих сторон. Как бы сильно его не возбуждали звуки, боль и энергия,  но изображение тоже имело значение, как, наверное, для всех. По крайней мере мужчин... А тут еще и жутко болели-саднили от соли ранки на ключицах и за ухом...

-Ммм!.. - сообщил Хева, который в этот раз послужил инициатором взрыва Вселенных. Обеих. Это была какая-то магия, потому что вот так часто взрывать Вселенные ОДНОВРЕМЕННО, далеко не у каждой супружеской пары выходит. Но Хева обычно старался. В прошлый раз - жена старалась. Дернувшись последний раз, как бы по инерции, Хева упал назад на траву, уже изрядно примятую, и потянул за собой жену. На себя точнее, не за собой.